Виктор Мережко - Крот 3. Сага о криминале
– Не строй иллюзий, мальчик. С этого дня жизнь твоя уже не будет казаться медом.
Открылась дверь, и в кабинет впорхнула веселая и красивая Лариса.
– О, какая встреча! – Подошла к мужу, чмокнула его в щеку. – О чем секретничают мужчины?
– Мужчины, как всегда, секретничают о женщинах, – улыбнулся Виктор Сергеевич.
– Даже так? – надула губки жена. – Значит, тебя могут интересовать другие женщины? Какие-нибудь пошлые телки?
Он обнял ее:
– Только ты меня интересуешь и волнуешь, дорогая.
Глеб продолжал сидеть, глядя в пол. И когда поднял глаза, столкнулся взглядом с Ларисой. Она ласково и незаметно подмигнула.
Лерр проскользнул в кабинет Кузьмичева, остановился на приличном расстоянии от стола, за которым сидел шеф, слегка поклонился:
– Пардон, без предупреждения. Важный разговор.
– Пятнадцать минут.
– Достаточно. Но не в кабинете.
Кузьмичев удивленно посмотрел на него:
– Что случилось?
Адвокат вращательным движением указательного пальца повел в потолок, печально усмехнулся:
– Душновато здесь.
– Неужели так душно? – засмеялся Сергей.
– Не так, как в других местах, но все равно дышать нечем.
Сергей поднялся из-за стола, подошел к небольшой двери возле книжных стеллажей, набрал код в замке, пригласил Лерра:
– Прошу!
Затем снял трубку:
– Надюша, я занят. Для всех.
Комнатка была маленькая, уютная. Всего лишь диванчик, кресло и стол.
– Даже не подозревал, что существует такое убежище. Прелесть… – восторженно произнес адвокат.
– Слушаю вас, – вежливо напомнил Сергей.
– Водички можно? Волнуюсь.
Лерр выпил, вытер лоб большим несвежим платком.
– Я был у Сабура. Он в отличной форме – еле передвигается. Со временем войдет в еще лучшую форму.
Сергей кивнул.
– Тактику, стратегию мы с ним разработали и обсудили. Примерно через неделю следует добиваться его освобождения, – продолжал адвокат.
Кузьмичев снова кивнул.
– Конечно, переживает, нервничает. Но я объяснил, что надо потерпеть.
– Вы ради этого вынудили меня открыть эту дверь? – не без раздражения спросил Сергей.
Лерр печально усмехнулся:
– Русский человек нетерпелив и раздражителен. И это плохо. – Он отпил еще воды, сложил тонкие ладошки на коленях. – Сабур передал информацию для вас. Информацию страшную. Я вам ее сейчас скажу и забуду. Навсегда… – Лерр помолчал, рассматривая свои бледные пальцы, печально поджал губы. – Маргеладзе торгует оружием.
– С кем… торгует?
– Кавказ. Война.
– Откуда информация?
– Сабур не сказал. Он вообще ничего больше не сказал. Предупредил только, что для дальнейшего разговора надо ждать его. Поскорее выдергивать и ждать.
– Почему я должен верить?
– Такими вещами не шутят. К тому же, по моей информации, Сабур сам давно стремился к этому рынку. Его здесь обогнали.
Кузьмичев поднялся, с удовлетворением щелкнул пальцами:
– Хорошо. Будем освобождать. Подстегните газеты, телевидение. Начинаем массированную атаку на общественное сознание.
Была глухая, не по-летнему прохладная полночь.
На восемьдесят седьмом километре Минского шоссе в ста метрах от дорожного указателя стоял джип, в салоне которого, кроме водителя, находился еще и Важа. Из проселочной дороги на трассу выехала «Волга», коротко посигналила фарами.
Важа, прихватив с собой небольшой саквояж, выпрыгнул из салона, быстро направился к «Волге». Навстречу ему шагал статный человек в форме.
Обменялись крепким рукопожатием. Важа передал военному саквояж.
– Здесь два с половиной миллиона.
Тот попробовал саквояж на вес, кивнул:
– Пересчитывать не будем?
– Будем. До раннего утра, – хмыкнул Важа. – По-моему, не первый и не последний раз.
– Кто передаст вторую половину суммы?
– Не беспокойтесь. Все будет исполнено по обговоренной схеме.
– Понял. Значит, схема остается прежней? Ваши люди встречают колонну за двести километров от Владикавказа.
– Поселок Двуречье.
– Помню. Двуречье. Надеюсь, накладок не будет?
Важа усмехнулся недоверчивости военного:
– У нас накладок, полковник, не бывает.
– Можно сказать – святые.
– Почти. Счастливой дороги.
– Благодарю.
Важа вернулся в свой автомобиль.
Военный спокойным уверенным шагом двинулся в сторону «Волги». Перед тем как сесть в машину, тревожно оглянулся и нырнул в салон. Автомобиль издал характерный звук двигателя, заправленного плохим топливом, газанул повторно, развернулся и неторопливо поплыл в темноту, выхватывая узким лучом света фар куски неровной дороги.
Через сутки, такой же глубокой ночью, из ворот воинской части, расквартированной в густом лесу, вышла колонна из пяти грузовиков, крытых брезентом. Колонну – сзади и спереди – сопровождали патрульные военные машины с мигалками. Шли на приличной скорости, оглашая окрестности звуками сирен.
Неожиданно в узком месте трассы колонна остановилась. Дальнейший путь следования перегородила дорожная бригада, асфальтирующая участок дороги.
Из передней патрульной машины выскочил молоденький лейтенант, бегом понесся к дорожникам.
– Немедленно освободите трассу! Спецколонна! Освободите трассу!
К нему подошел плотный человек восточного вида, одетый в спецформу дорожника, попросил:
– Старшего, лейтенант, позови! Кто у вас старший?
– Я – старший! Освободите дорогу!
– Мальчик, ты плохо слушаешь… Позови старшего. Полковника позови.
Лейтенант хотел что-то сказать, но развернулся на каблуках и побежал назад к патрульной машине. Из «газика» тяжело выбрался немолодой полковник, неторопливо направился к дорожникам.
– Что здесь происходит? – недовольным тоном спросил он восточного человека.
– Можно вас на минуту? – Человек деликатно взял полковника под руку, отвел в сторонку. – Нам отпускается только ночное время суток, а работы здесь чертова уйма.
– У меня спецколонна, понимаете?
– А у меня ночные дорожные работы. Понимаете?
– Я сейчас распоряжусь вызвать дежурных гаишников!
– Пожалуйста. Они как раз нам и выделили время для работы.
– Я их вызову, и они разгонят вашу шарашку!
– Конечно, товарищ полковник. Может, это и правильно. Тогда мы сможем работать днем, как все порядочные люди.
Разгневанный полковник беспомощно затоптался на месте:
– Это бардак!
– Согласен, – кивнул человек. – Бардак. В такой стране живем. Но любой бардак должен оплачиваться.
– Что-о? – взъерепенился военный. – Что за намеки? Вы видите, в каком я звании?!
– Не намеки, а правда.
– Я завтра же сообщу о вас в соответствующие органы!
– Конечно, товарищ полковник. И от этого еще больше вам сочувствую. Но у меня двадцать пять рабочих, и все они очень мало зарабатывают. Сейчас вот пока колонна будет проходить, они полчаса будут бездельничать. А это потерянные деньги, товарищ полковник.
– Бардак! Сплошной бардак!
– Да, бардак.
Военный еще потоптался какое-то время на месте в беспомощном гневе, затем полез в карман, вынул оттуда две сотенные долларовые бумажки.
– Берите, но вы эту встречу запомните надолго.
– Конечно запомню, – согласился восточный человек. – Однако денег мало. Пятьсот надо. У меня двадцать пять рабочих!
Тот беззвучно выругался, вынул еще три сотенные бумажки, сунул их человеку:
– Сейчас же, немедленно дайте проезд колонне!
– Даю! Немедленно! – заулыбался тот и громко закричал своим работникам: – Спецколонна! Открыть проезд! Быстро открыть!
Духота была влажная, тяжелая, невыносимая.
Колонна военных грузовиков, сопровождаемая патрульными «газиками» с мигалками и спецсигналами, продолжала передвигаться по бесконечной асфальтированной трассе. Шоссе со всех сторон окружала жухлая серая степь. Впереди в сизой дымке виднелись предгорья Кавказа.
Шли на привычно быстрой скорости, полковник дремал в переднем «газике». Неожиданно вдали показалось несколько патрульных машин, которые быстро приближались к колонне. Мигалки у них были включены, до слуха доносились звуки сирены.
Шофер, молоденький белобрысый солдат, увидел встречный транспорт, негромко позвал полковника:
– Товарищ полковник… Товарищ полковник.
Тот не просыпался.
– Товарищ полковник! – Солдатик потеребил его за рукав и, когда начальник открыл глаза, кивнул на встречные патрульные машины.
– Что за черт? – выругался полковник и распорядился: – Тормози!
Встречные «газики» тоже остановились, полковник грузно выбрался из машины, а навстречу ему уже спешили люди в камуфляже и со знаками отличия на погонах.
Передний из камуфляжников отдал честь полковнику, отрапортовался с явным кавказским акцентом:
